СКАЗКА О ПРАВДИВОМ ХУДОЖНИКЕ
( Г. Ветрова )
Сто с лишним лет назад жил-был художник Серов.
Валентин Александрович был невысокий,спокойный человек. С чужими людьми всегда молчалив.
Все знали, что он очень строгий, и немножко его побаивались.
Глядя на его серьезное лицо, не подумаешь, что он любил шалить, смеяться, очень похоже изображать других людей.
Мог притвориться лягушкой или даже... кухонным столом, да так, что все покатывались со смеху.
Друзья и близкие звали его не Валентином, а Валентошей, а то и просто Тошей.
Серов писал портреты. Чтобы выразить то, что ему хотелось, он заставлял капризных дам позировать ему месяцами.
Даже когда писал портреты самого императора или членов его семьи, все равно не слушал ничьих советов или указаний.
Многим совсем не нравилось то, что он делал.
Его картины часто отправляли в дальнюю комнату или куда-нибудь в музей — с глаз подальше.
Потому что, если человек был глупым, то и на портрете это было видно.
Серова даже называли «злым».
Но он был знаменит, и все терпели его нелегкий характер.
Один знакомый, рассматривая портрет княгини Орловой, спросил Серова:
— Почему ты изобразил ее такой надменной? Как высокомерно смотрит она с портрета!
Все-таки она считается красавицей, ее наряды всеми признаются самыми модными... Какое злое лицо!
И потом — эта огромная шляпа, нелепо торчаший носок туфли, острая коленка...
— Написал, как считаю нужным, — буркнул Серов. — Она красавица и модница. А разве портрет не красив?
Разве по нему не видно, что эта дама богата, что она привыкла к поклонению?
А уж что у нее за душой... Тут я ничего изменить не могу. Какая есть...
— Да посади ты ее по-другому, что ли! Вон ведь как она у тебя скукожилась на этом стульчике?
— Как понимаю человека, — отрезал Серов. — так его и пишу...
Ты же видел мой портрет Актрисы.
Перед ней я сам сидел на маленьком стульчике, чтобы она казалась еще величественнее.
А это так... суета все.
( «Портрет М.Н.Ермоловой»
1905, актриса, о которой говорит Серов )
Покрутил на мизинце золотое колечко и вдруг прибавил:
— У меня ведь за плечом всегда сама Правда стоит.
— Сама Правда? — удивился знакомый. — Что ты хочешь сказать?
— Да что об этом говорить, — махнул рукой Серов. — Давно это было...
И замолчал, как всегда. Так его приятель ни о чем и не узнал. А я знаю. И расскажу тебе, как все было.
Серов был тогда еще совсем молодым.
Но все уже знали, что быть ему большим художником — недаром был он любимым учеником великого Репина.
И первые его «настоящие» картины одних обрадовали, а других разозлили. Чем?
А тем, что непохожи были на те картины, что люди видели раньше.
На одном холсте изобразил Серов девушку, сидящую под деревом. На другом — девочку с персиками.
Стоит только взглянуть на картины, как становится радостно на душе:
чувствуешь, что нравятся художнику те, кого он изображает, дороги они ему.
Столько в этих картинах тепла и света! Кажется, что Серов сделал их «на одном дыхании».
А на самом деле писались эти портреты долго, и Серов, бывало, часами сидел и думал,
прежде чем положитьодин-единственный мазок. Зато написал картины, подобных которым еще не было.
Мазки положены небрежно, свободно.
Кофточка девушки, написанная вовсе не одной белой краской, а самыми разными, на полотне кажется белой.
Девочка с персиками совсем не красавица, а посмотришь на нее, на комнату, пронизанную солнцем, и душа поет!
Вот что значит художник!
Но художник, как и все люди, должен зарабатывать себе на жизнь.
Он пишет картины, а покупают их те, у кого много денег.
И эти люди хотят, конечно, купить то, что им нравится.
На портрете почти каждому хочется видеть себя лучше, чем он есть на самом деле.
Однажды писал Серов чей-то портрет, и захотелось ему сделать его покрасивее.
Но едва поднес он кисть к холсту, как услышал взволнованный шепот:
— Не делай этого, после стыдно будет.
И тут же другой голос:
— Делай, делай что хочешь. Это же твоя картина.
Оглянулся Серов: никого нет. Только собрался опять что-то приукрасить, как все повторилось.
Рассердился Серов, отвернулся от картины и громко спрашивает:
— Эй, кто тут есть? А ну покажитесь, нечего в прятки играть!
— Погоди, узнаешь. — шепнули ему два разных голоса.
И в ту же ночь приснился Серову удивительный сон. Будто очутился он в огромном зале. И сидят перед ним две дамы.
Одна на троне, в пышном нарядном платье, все на ней блестит и переливается так, что смотреть больно.
И лица-то не разглядеть.
А вторая сидит на стуле, в простом белом платье, руки сложила на коленях. Ни украшений, ни кружев.
Лицо строгое, красивое, глаза смотрят внимательно.
— Кто вы такие? — спросил Серов.
Первая промолчала, а вторая посмотрела на него и сказала:
— Скоро сам поймешь. И придется тебе решать, с кем останешься.
А сначала скажи-ка, чего ты на самом деле хочешь?
— Я хочу быть настоящим художником, — отвечает Серов.
— Хочу, чтобы мои картины и после моей смерти жили.
Чтобы никто и никогда не смог сказать, что я сделал что-то не по правде.
— Вот чудак! — рассмеялась первая дама, так что все ее платье зазвенело, будто много-много стекляшек тихонько
ударялись друг о друга. — Я научу тебя, как быть знаменитым.
Самые богатые и знатные люди станут заказывать тебе писать с них портреты.
И получишь ты все, что нужно для спокойной работы.Будешь много путешествовать.
Станешь профессором и академиком.
Жить будешь в почете и уважении, а после смерти останется твоим детям большое наследство.
Только будь со мной.
— А что обещаешь мне ты? — спросил Серов вторую даму.
— Останешься со мной, — ответила она ему, — тебе придется очень-очень много работать.
Вот тогда ты и вправду станешь Настоящим художником.
Но проживешь нелегкую жизнь, и после твоей смерти похоронить тебя будет не на что.
Зато, выбрав меня, ты будешь знать, что всегда был честным человеком.
— Вот так радость! — опять засмеялась первая дама. — Не слушай ее, художник!
Пусть на твоих портретах люди видят себя такими, какими они себя представляют.
Ничего не случится, если ты немного покривишь душой и кого-то покажешь чуть умнее, красивее и благороднее!
Люди не любят, когда о них говорят правду!
— Это верно. Но люди не уважают тех, кто лжет, — сказала вторая дама.
— Глупости! — отмахнулась первая. — Люди уважают тех, у кого много денег.
Подумай, кому через сто лет будет интересно, сделал ты кого-то красивее, чем он был, или нет?
— Неправда, — покачала головой вторая дама. — Запомни, — повернулась она к Серову,
— люди, что живут рядом, могут чего-то не понять. Но Время все расставляет по своим местам.
И тех, что казались великанами, скоро забывают. Так случалось очень часто, да ты и сам это знаешь...
— Ну и что? — зашипела разряженная дама. — У человека только одна жизнь.
Какое тебе дело до того, что будет через сто лет?
Со мной ты прекрасно проживешь свою жизнь, да и другие будут довольны.
Подумай только: огромный, удобный дом со светлой мастерской, лучшие краски и кисти, холсты и рамы,
статьи в газетах, всеобщее поклонение, а то и мировая слава...
— Все это и вправду будет у тебя, — кивнула дама в неброском наряде.
— Но ты все время будешь недоволен собой, зная, что предаешь свой талант и искусство.
—Да что такое совесть? — перебила ее первая дама. — Выдумки неудачников!
А что делать, когда заболеет ребенок, а у тебя не окажется денег повезти его к морю?
И каково тебе будет видеть, что художники, не стоящие твоего мизинца, живут в почете
и славе, а ты всеми забыт?
— Правда, такое часто случается, — печально кивнула головой строгая дама.
— Быть художником — тяжелая доля. Но ты будешь страдать и тогда, когда сделаешь что-то,
а друзья-художники лишь пожмут плечами.
Люди с трудом привыкают к новому, а всякий Настоящий художник видит жизнь по-новому...
— Знаю...— сказал Серов. — И знаю даже, как вас зовут. Ты, — сказал он строгой даме.
— Правда. А ты, — повернулся он ко второй, — Кривда.
— Правильно, — кивнула Правда. — А теперь решай, с кем ты остаешься?
— С тобой, — сказал Серов.
— Ты хорошо подумал? Я ведь тебе ничего не обещаю, кроме тяжелой работы.
— Знаю, — ответил Серов. — Но я не хочу кривить душой.
— Ты выбрал трудный путь, — предупредила Правда и протянула ему что-то: — Возьми.
Посмотрел Серов: в руке у него золотое колечко. А на колечке изображено Солнышко. И проснулся.
— Странный сон. — подумал он.
Посмотрел на руку: надето у него на мизинец колечко. И сверкает на нем Солнце. Значит, не сон это был.
С тех пор не снимал он этого колечка. Когда трудно было, дотронется до него — и сил словно прибавится.
Ни разу в жизни не покривил Серов душой.
А люди, хотя и не знали этой истории, все-таки чувствовали, что Правда всегда рядом с ним.
“Some day you will be old enough to start reading fairy tales again.”
― C.S. Lewis
( «Портрет М.Н.Ермоловой»
